Коль с Фаустом тебе не повезло [= Если с Фаустом вам не повезло ] - Роджер Желязны

– Однако какому делу будет служить Крест Господень? Несобираетесь ли вы, скажем, получить с его помощью огромное богатство?

– Отнюдь нет! Я собираюсь восстановить справедливость,исправив роковую ошибку…

– Хорошо, хорошо, я думаю, нет ничего плохого в том,чтобы снабдить вас частицей Креста во имя праведной цели. Но я должен васпредупредить, что за последнее время Истинный Крест сильно поднялся в цене, каквсякий предмет, количество коего ограничено, а спрос растет с каждым днем.

– Мне нужен кусочек величиной всего-навсего с ноготь.Запишите его на мой счет.

Святой отец протянул руку к шкатулке, где хранились обломкиКреста Господня:

– Не будет ли с моей стороны большой нескромностьюспросить, под какой залог вы берете частицу Истинного Креста?

– Вот мой первый взнос!

Доктор Фауст развязал свой кошелек и вынул из неговеликолепный крупный изумруд. Пока епископ любовался игрой света на граняхдрагоценного камня, Фауст аккуратно завернул частицу подлинного Креста Господняв кусок старой парчи, некогда покрывавшей алтарь.

Он благополучно добрался домой со своей драгоценной ношей.Подбросив угля в лабораторную печь, где во время алхимических опытов плавилисьредкие металлы, Фауст раздувал кожаные мехи до тех пор, пока пламя в этоммаленьком горне не стало красно-белым и мириады крошечных блестящих искр невзвились вверх над языками огня, увлекаемые восходящими потоками воздуха.Разведя огонь, он начал аккуратно выкладывать на стол все ингредиентыволшебного состава. С превеликой осторожностью он поставил на середину столасосуд с едкой водой, следя, чтобы жидкость не расплескалась, ибо она моглапрожечь насквозь любую поверхность, не покрытую специальным водонепроницаемымсоставом, который защищал стенки сосуда. Затем он насыпал немного очищенной и измельченнойсурьмы в медную чашу и выставил на стол несколько пузатых бутылочек сэкстрактами различных трав, достал наперсток с высушенными и растертыми впорошок жабьими внутренностями, баночку с затвердевшим пометом летучей мыши,склянку с выпаренной мочой лесного сурка и бутыль с тридцатиградусной спиртовойнастойкой плесенного грибка, собранного на кладбище в новолунье. Фауст ссерьезным и сосредоточенным видом оглядел свои колбы и бутылки. Все этиэкзотические вещества не должны были содержать ни малейшей примеси. Докторзнал, что от качества экспериментального материала и от точного соблюденияуказанных в рецепте пропорций может зависеть его жизнь. Ни в коем случае нельзясмешивать ингредиенты до начала опыта! Они будут постепенно добавляться к основномусоставу в строго определенном порядке.

Перед ним на столе лежали винный камень, квасцы и немногохлебной закваски. Рядом с ними доктор положил нигредо, которое ему удалосьполучить на прошлой неделе в результате одного сложного алхимического опыта.Ему было жаль расходовать драгоценный материал, – ведь нигредо, в своюочередь, было одним из важнейших компонентов для получения Феникса,прекраснейшей из аллегорических птиц. Но сейчас не время заниматься поискамикрасоты, напомнил самому себе Фауст. Его ждет труднейший и опаснейшийэксперимент.

Но только успел доктор Фауст взять в руки первую из своихпузатых бутылей, как раздался негромкий стук в дверь. Фауст решил не обращатьна него никакого внимания, но назойливый посетитель постучал еще несколько раз.Затем послышались приглушенные голоса. Пробормотав проклятие в адрес непрошеныхгостей, доктор пошел открывать.

На пороге стояли студенты Университета – небольшая группа,что-то около пяти человек (почтенный доктор не утруждал себя запоминанием ихлиц и подсчетом вертящихся голов).

– Доктор Фауст… Сударь… Неужели вы не узнали нас? Мываши студенты, мы проходим курс экспериментальной алхимии в ЛабораторииПрикладной Алхимии Ягеллонского Университета, которую вы возглавляете. Не моглибы вы проконсультировать нас по одному сложному вопросу? Мы не знаем, почемуМировая Душа, или Женское Начало Мира, зарождается в изменчивом, неустойчивомтеле гермафродита Меркурия. Этот вопрос будет вынесен на годовой экзамен, а мыне смогли найти правильного ответа ни в учебниках по практической алхимии, ни впервых шести томах «Введения в Алхимию»…

– Какого черта…– не слишком любезно ответилФауст, – я же еще в самом начале семестра рекомендовал вам прочитатьтрактат Николя Фламеля «Новые направления в старой науке». В этой книгеподробно освещена проблема гермафродитизма и сексуальной символики в алхимии.

– Но ведь эта книга написана на французском языке!

– Вы должны знать французский язык!

– Однако, сударь, если рассматривать данный вопрос стой стороны, с которой подходил к нему Аристотель…

Фауст поднял руку, призывая студентов к молчанию.

– Послушайте, – сказал он, – я собираюсьпровести опыт, который, вероятно, войдет в историю науки как величайшеедостижение современной алхимии. Это невероятно сложный и ответственныйэксперимент. А вы приходите сюда со своими дурацкими вопросами и отнимаете уменя драгоценное время. Неужели во всем университете не нашлось другогопрофессора, у которого вы могли бы получить консультацию? Обратитесь ккому-нибудь другому или просто убирайтесь ко всем чертям – я не собираюсьсейчас заниматься подобными пустяками!

Студенты ушли. Вернувшись в свой рабочий кабинет, Фауст ещенесколько раз нажал на ручки кожаных мехов, подавая в маленький горн добавочнуюпорцию кислорода. Затем он проверил фильтры в трубках, по которым будутпоступать в перегонный куб пары сублимированных веществ – тончайшие нитифильтров переплетались крест-накрест. Реактивы стояли на столе в строгомпорядке. Огонь в лабораторной печи горел ярко и ровно. Можно было приступать кпроведению опыта.

С величайшей осторожностью добавляя малые порции диковинныхингредиентов магического состава в реторту, где уже кипел раствор кислоты,доктор Фауст следил за тем, как жидкость меняет свой цвет, становясь топурпурной, то алой, то изумрудно-зеленой. Поначалу реакция шла в полномсоответствии с описанием, приведенном в «Алфавитном указателе». Нагретое зельебурлило; густой пар поднимался от перегонного куба к самому потолку – плотныйслой слабо колыхавшегося мутно-серого тумана напоминал гигантского дракона,свивающего в кольца свое огромное тело. Фауст бросил в реторту кусочекподлинного Креста Христова. Яркая серебристая вспышка осветила изнутри бурлящуюжидкость, словно молния; затем раствор загустел и почернел.